Те, кто идет за нами, топчутся на уже вытоптанном поле

Фестиваль "Нашествие-2006" завершился выступлением екатеринбургской группы "Чайф". В этом году команда выступила на всех летних фестивалях под открытым небом, включая "Крылья", "Эммаус" и "Нашествие". Перед выходом на сцену о рок-фестивальной жизни России БОРИСУ БАРАБАНОВУ рассказал лидер группы ВЛАДИМИР ШАХРИН.

– Можете ли вы сформулировать итоги вашего летнего фестивального марафона?

– По большому счету все фестивали похожи друг на друга. Пожалуй, единственный фестиваль со своей индивидуальностью – екатеринбургский фестиваль "На волне". Он был какой-то домашний, лишенный пафоса. Сцены и палатки были расположены не на поле, а в лесу. Рядом – огромное озеро, на другой его стороне – Белоярская АЭС. Молодые музыканты жили тут же, в палаточном городке, много общались между собой. Был устроен "пень гласности", с которого можно было высказать все, что ты думаешь о фестивале. Было много таких ироничных индивидуальных черт. А что касается самых громких фестивалей, то, кажется, даже и сама публика не поняла, чем, например, фестиваль "Нашествие" будет отличаться от фестиваля "Эммаус".

При этом "Нашествие", конечно, самый раскрученный из всех. Еще сегодня утром в Екатеринбурге я гулял с собакой, и ко мне во дворе подошел мужчина лет 60 со словами: "А вы разве не на 'Нашествии'?" На нынешних фестивалях мне не хватает события. На фестивалях 80-х годов каждый раз появлялось какое-то событие, которое все обсуждали. Вот появился "Наутилус", вот появился "Нюанс" какой-то невероятный, "Аукцыон"... Сейчас все предсказуемо. Причем нам, например, было бы неправильно брать на себя эту роль. Многие ждут нас до самого конца здесь, на поле, и было бы странно вдруг сыграть какую-то экспериментальную программу из малоизвестных песен. Это было бы интересно очень маленькой части аудитории. Мы на таких фестивалях обречены играть хиты, чтобы люди ушли на подъеме, чтобы у события получилась хорошая кода. Это касается всех больших групп на таких событиях. Но, конечно, хотелось бы, чтобы молодежь выступала поярче. Такой шанс, восемьдесят тысяч зрителей, нужно просто выйти и порвать всех...

– Таких артистов нет не только на "Нашествии", их нет в стране. Как вы думаете, почему?

– Потому что те, кто идет за нами, топчутся на уже вытоптанном поле. Они пытаются собрать урожай там, где его уже собрали профессионалы. Там уже ничего не растет, это музыка прошлого века, и мы очень хорошо играем эту музыку, они вряд ли смогут лучше. Они должны придумать новую музыку. Не смотреть ни на нас, ни на Запад. Я не знаю, будет ли это рок-музыка. Рок-музыка уже несколько раз была на пороге того, чтобы стать устоявшейся формой, как классическая музыка, как джаз. Мы сейчас снова стоим на перепутье. У меня в жизни было несколько раз ощущение, что это уже конец. Но тут появлялась, условно говоря, группа U2 или Курт Кобейн, или Radiohead. И в нашей музыке такое было, но появлялся "Сплин" или "Ленинград", или Земфира. Посмотрим, что будет сейчас.