Драка фестивалей

За прошедший год еще острее стала конкуренция между ведущими мировыми кинофестивалями. О фестивальной лихорадке, о новых игроках и фестивалях-фантомах – АНДРЕЙ ПЛАХОВ.

Фестивальный киносезон прошел в этом году как никогда нервно. Еще больше обострилась конкуренция, превратившись просто-напросто в драку за денежные ресурсы, модные фильмы и имена. Грядущий сезон не обещает никаких послаблений, поскольку бюджеты на культуру не растут, фильмов остается ровно столько, сколько было, а фестивалей становится все больше и больше.

То, что фестивали конкурируют между собой и нередко ставят друг другу подножку, явление не новое. Так, конкуренция между Канном и Венецией насчитывает уже более полувека. Характерный штрих: два года подряд в Венеции побеждают фильмы, отвергнутые Каннским фестивалем: последний раз это была "Горбатая гора" Энга Ли. Борьба за крупные режиссерские имена вовсю идет между Берлином и Канном, и чаще всего в ней побеждает последний – как в случае фильмов Александра Сокурова, а в этом году – картины Аки Каурисмяки "Огни городской окраины".

Помимо конкретной драки за конкретные фильмы в последнее время развернулись настоящие войны глобального характера – за выживание, то есть за финансирование самих фестивалей. Тем, кто существует уже давно, ничто бы не грозило, если бы на поле не устремились новые игроки со своими амбициями и аппетитами. Сегодня каждый хоть сколько-нибудь зажиточный город может себе позволить финансировать доставку фильмов из заморских стран, приезд их создателей и гордо назвать это событие не бегством от провинциальной скуки, а международным кинофестивалем. Обычно такие акции не затрагивают интересов основных игроков и остаются локальными событиями.

Нынешний год, однако, принес серьезные проблемы всем, в том числе Венеции – гранд-даме фестивального движения. Угроза нависла с совсем неожиданной стороны. Объявлено о создании нового фестиваля в Риме. Римский бюджет – примерно €10 млн – превышает венецианский, к тому же Рим, в отличие от Венеции, располагает современным семизальным комплексом. Венецианский фестиваль до последнего времени проходил под эгидой правого правительства Берлускони, а за римским проектом стоят левые силы во главе с мэром Вечного города Вальтером Вельтрони. Директор Венецианской Мостре Марко Мюллер – старый боец фестивального фронта, он, конечно, так просто не уступит поле боя и уже поставил ультиматум властям: если на Лидо не начнут строить новый фестивальный дворец, он снимает с себя полномочия. Но на реорганизацию потребуется ни много ни мало $122 млн. После поражения и ухода с арены Берлускони Рим потерял свое значение "оппозиционного фестиваля", и новым властям выгоднее прибрать к своим рукам Венецию, чем рулить сразу двумя фестивалями с разницей в месяц: Венеция в сентябре, Рим в октябре. Вместе с тем механизм Рима уже запущен, а проблемы Венеции по-прежнему не решены.

Другой экспериментальной площадкой для клонирования фестивалей стала Канада. Старожилы помнят бои, которые разгорались лет пятнадцать-двадцать назад между фестивалями в Монреале и Торонто, проходящими один за другим с паузой в три дня. Сегодня очевидно, что победил последний, причем он обошелся как без официального конкурса, так и без формального кинорынка. В Торонто действует рынок неформальный, который вырос из небольшого поначалу Industry Office. Там настолько высока интенсивность деловых контактов, что в Торонто как бабочки на огонь слетаются все деловые люди современного киномира. На последний фестиваль приехало около 1000 продавцов и покупателей фильмов – на 40% больше, чем в прошлом. Их привлекает возможность смотреть фильмы не с "бандой европейских кинокритиков", как написал один деловой журнал про Венецию, а с реальной торонтской публикой, проверяя по ее реакции возможности продвижения фильма на американский рынок. Фестиваль стал чемпионом и по числу мировых премьер: их состоялось 109, а всего было показано 335 фильмов – больше, нежели в Канне.

А на ослабленный Монреальский фестиваль фильмов мира наехал еще один опасный враг – новый Монреальский кинофестиваль. Такого еще не было: чтобы в одном, пусть даже крупном городе два фестиваля боролись за право выступать в мировой высшей лиге. Оба под управлением ветеранов – Сержа Лозика и Морица де Хаделна. За первым стоят врожденный авантюризм и давние связи, за вторым – симпатии главных спонсоров Telefilm Canada и Sodec, недовольных политикой Лозика, и компания Spectra, которая организует в Монреале один из главных в мире фестивалей джаза. И вот оба монреальских фестиваля состоялись. У "старого коня" Лозика все было как обычно, в залы пришли десятки тысяч зрителей. На фестивале же де Хаделна они пустовали. Предстоящей осенью старый Монреальский фестиваль отмечает свой 40-й юбилей, а новый оказался однодневкой и приказал долго жить.

Процесс клонирования начался в этом году и на российской территории. Гордое одиночество Московского международного фестиваля грозил нарушить фестиваль в Петербурге с самыми высокими амбициями (надувные кинотеатры в районе Дворцовой площади и суперпрограмма мировых премьер) и, разумеется, с минимальным временным интервалом по отношению к Москве. Однако шатер сдулся, так и не надувшись: финансовые трудности и кампания ярых противников фестиваля привели к тому, что на нынешний год объявлена только презентация, сам же фестиваль отложен до лучших времен.